День Победы – великий праздник

КАРАБАХСКОЕ УРЕГУЛИРОВАНИЕ: СОДЕЙСТВИЕ ИЛИ ВОЗДЕЙСТВИЕ

День Победы, 9 мая, остается одним из великих праздников в нашей истории. Символично, что этот день получил новое содержание в истории армянского народа после освобождения Шуши в мае 1992 г. и подписания Бишкекского соглашения о перемирии в зоне карабахского конфликта в мае 1994 г. Вот уже 15 лет армяне и азербайджанцы живут в условиях перемирия. Как говорится, худой мир лучше доброй ссоры. И этот хрупкий мир во многом стал реальностью благодаря самоотверженной борьбе армянского народа и миротворческим усилиям России. Карабахский вопрос далек от разрешения из-за противоречивых подходов конфликтующих сторон, но он продолжает обсуждаться в формате политических переговоров.

Я далек от всяких победных реляций, связанных с разрешением карабахского вопроса в мае 1994 г., поскольку проблема Нагорного Карабаха пока что получила международное признание, но нет международного разрешения. Вместе с тем, какая может быть эйфория, когда попрежнему под контролем Азербайджана остается часть Карабаха – села Мардакертского и Мартунинского районов, весь Шаумяновский район и Геташенский подрайон, не говоря уж о судьбе Нахичевани. Но при всех случаях карабахское освободительное движение 1988–1994 гг. стало новой страницей в истории древнего Арцаха и сравнимо с освободительной борьбой армянского народа первой четверти ХVIII в. под предводительством Давид-бека и Мхитара Спарапета.

Нам нужен был воздух перемен после вереницы потерь и лишений, нам необходима была эта малая победа во имя консолидации нации на рубеже веков, нам следовало задуматься о прошлом во имя будущего и начать процесс возвращения разбросанных осколков нашей Армении. И Карабах стал по праву символом побед армянского народа, маяком освобождения, центром притяжения здоровых сил нации.

Урегулирование карабахского вопроса зависит от многих внутренних и внешних факторов. Прежде всего, оно зависит от соборности армянского народа, от успехов возрождения независимого армянского государства, от укрепления его экономики, безопасности и обороноспособности, от единства всех политических сил в Еркире и Спюрке по судьбоносным вопросам жизнедеятельности нации.

Бесспорно, геополитическое окружение Армении оставляет желать лучшего, многие процессы в регионе зависят от геополитических и геоэкономических интересов сильных мира сего, от их воздействия или содействия. Но вспомним, а было ли лучше в прошлые времена геополитическое окружение Армении, которая в силу своего объективного положения всегда оставалась между молотом и наковальней? Тем не менее, армяне смогли самосохраниться в сложнейших условиях, отстоять часть своей территории на протяжении многотысячелетней борьбы и не теряют надежд на новое возрождение.

Провал военной кампании на южном направлении карабахского фронта в конце 1993 – начале 1994 г., которая была нацелена на оккупацию пограничного с Ираном Мегринского района Армении для обеспечения территориальной связи с Нахичеванью и Турцией, фактически вынудил Азербайджан выйти из войны, но не отказаться от Карабаха. Объективно оценив состояние азербайджанской армии и поняв бесперспективность военного разрешения карабахской проблемы в 1994 г., президент АР Гейдар Алиев принял решение пойти на заключение своеобразного «брестского мира», то есть Бишкекского соглашения. В результате в мае 1994 г. при посредничестве и миротворческих усилиях России в Бишкеке было подписано перемирие между Арменией и Азербайджаном, соглашение о прекращении огня.

Согласившись на Бишкекское соглашение и выход из войны в мае 1994 г., Гейдар Алиев старался, во-первых, избавиться от положения страны-маргинала; во-вторых, приступить к реализации нефтяной дипломатии и стратегии; в-третьих, преодолеть своеобразный дипломатический вакуум вокруг Азербайджана; в-четвертых, начать «сосредоточение» для нового подступа к карабахской проблеме на более выгодных для Баку условиях.

Конфликт перешел в стадию мирного политического урегулирования при посредничестве ведущих стран мира, которое обсуждается в рамках Минской группы ОБСЕ под председательством России, США и Франции. Однако более чем десятилетний период переговорного процесса пока что не сблизил позиции конфликтующих сторон, каждая из которых по-своему воспринимает формулу компромиссов.

Военный конфликт с Грузией и последующее признание независимости Южной Осетии и Абхазии, создавшие кризисную ситуацию на Кавказе, Россия пытается дополнить активизацией своей дипломатии на постсоветском пространстве путем содействия приднестровскому и карабахскому политическому урегулированию.

Состоявшиеся при посредничестве России переговоры Азербайджана и Армении на высшем уровне в Санкт-Петербурге и Москве, результатом которых стало подписание 2 ноября 2008 г. Московской декларации по урегулированию карабахского вопроса, вызвали неоднозначную реакцию в Армении, Нагорном Карабахе, политических кругах армянской диаспоры и на Западе.

Российская политика активного посредничества в карабахском вопросе в последнее время воспринимается не столько как содействие урегулированию данной проблемы, сколько как целевое воздействие на Армению для принятия требований азербайджанской стороны о выводе войск под туманные обещания Ильхама Алиева о перспективах определения юридического статуса Нагорного Карабаха «в рамках территориальной целостности Азербайджана» и «с учетом высокой степени автономии».

Подчеркнув финансовое превосходство и военную мощь Азербайджана, а также предупредив Армению о способности военного метода решения проблемы, Алиев повторил ключевые принципы урегулирования карабахского вопроса.

Позиция Азербайджана, в частности, сводится к следующему варианту поэтапного решения карабахского вопроса: во-первых, Армения должна вывести войска и освободить семь «оккупированных» вокруг бывшего НКАО районов Азербайджана (Кельбаджарский, Агдамский, Кубатлинский, Зангеланский, Физулинский, Джебраильский и Лачинский), обеспечивающих ныне фактическую безопасность НКР и предотвращающих угрозу возобновления военного конфликта; во-вторых, под международные гарантии обеспечить возвращение на эти территории азербайджанских беженцев и вынужденных переселенцев; наконец, в-третьих, определить юридический статус Нагорного Карабаха в рамках территориальной целостности Азербайджана и «с учетом высокой степени автономии для населения Нагорного Карабаха», которое, по мнению Ильхама Алиева, не должно быть моноэтническим, то есть армянским.

Подобный вариант урегулирования карабахского кризиса вряд ли отвечает интересам самих карабахцев, поскольку, освобождая занятые территории (включая Лачинский и Кельбаджарский районы, которые обеспечивают пространственную связь и территориальный коридор с Арменией), Карабах остается вновь в анклавном положении и повышается вероятность очередной военной агрессии Азербайджана. Требование о выводе армянских войск и возврате Азербайджану названных территорий также контрпродуктивно без соответствующего решения о выводе азербайджанских войск и передаче армянам Шаумяновского района, Геташенского подрайона и части сел Мардакертского и Мартунинского районов Нагорного Карабаха.

Следует также учитывать, что возвращение и безопасность азербайджанского населения в названные районы невозможны без определения юридического статуса Нагорного Карабаха, обеспечения соответствующих равных международных гарантий армянскому населению НКР.

Одновременно без возвращения армянского населения в оккупированные Азербайджаном Шаумяновский район и Геташенский подрайон, без предоставления гарантированного права на возвращение и обеспечения безопасности армянского населения в Баку, Сумгаите, Гяндже и других городах и населенных пунктах Азербайджана, которое вынуждено было покинуть свои родные места из-за массовых беспорядков, погромов и грабежей в 1988–1990 гг. – вряд ли состоятельны требования Баку о возвращении азербайджанских беженцев и переселенцев.

Учитывая, что подавляющее большинство бакинских, сумгаитских, кировабадских и других армянских беженцев вряд ли пожелают возвращаться в современный Азербайджан, правительство АР должно выплатить им под международные гарантии компенсации за потерянное имущество и моральный ущерб. Важно также, чтобы власти Азербайджана дали политическую оценку и осудили массовые погромы и иные преступления против гражданского армянского населения Азербайджанской ССР в 1988–1990 гг. Наконец, определение юридического статуса Нагорного Карабаха должно состояться до момента вывода армянских войск, а не после. При этом лю- бая высокая степень автономии в составе Азербайджана не гарантирует Карабаху безопасность и обеспечение национальных прав и свобод армянскому населению. Лучшими аргументами являются агрессия Азербайджанской Демократической Республики против Республики Армения в 1918–1920 гг., автономии Нахичевани и Нагорного Карабаха в составе Азербайджанской ССР в период с 1921 по 1991 гг., постоянные угрозы со стороны современного Азербайджана начать новую войну по установлению контроля над Карабахом. Возврат Нагорного Карабаха в состав Азербайджана не является компромиссным вариантом решения проблемы, а лишь возвращает ситуацию к 1988 г., что может привести к очередной эскалации военной напряженности.

После прихода к власти Ильхама Алиева и подъема ВВП благодаря экспорту нефти, президент Азербайджана, пытаясь локализовать радикальную оппозицию, отвлечь внимание широкой общественности от многочисленных социально-экономических проблем внутреннего раз вития страны и повысить личный рейтинг в обществе, увлекся тактикой повышенной воинственности по решению карабахского вопроса.

Военная риторика официальных властей и оппозиции в Азербайджане несколько притихла после военных и политических действий России по принуждению Грузии к миру в юго-осетинском и абхазском конфликтах, особенно вслед за признанием Россией независимости той же Абхазии и Южной Осетии. Попытки Москвы компенсировать вынужденный военный путь разрешения осетинской и абхазской проблемы политическим реваншем в карабахском случае – ценой уступок Карабаха в обмен на диверсификацию магистральных путей экспорта азербайджанской нефти и газа через территорию России и российского газа через территорию Турции, – вновь вселили уверенность в политические круги Азербайджана в способности решить карабахский вопрос в свою пользу, в том числе военными методами. Однако в Московской декларации по урегулированию карабахского вопроса в ноябре 2008 г. четко говорится о необходимости отказа от военных средств решения проблемы.

Отказ Карабаха и Армении от вывода армянских войск с занятых территорий (включая Лачинский и Кельбаджарский районы), которые единственно гарантируют безопасность и независимость НКР, способен привести к новому конфликту.

Удар азербайджанской армии по армянским позициям в Карабахе или в районе «буферных зон безопасности» (Агдамский, Кельбаджарский или Физулинский районы) вынудит, вопервых, Армению признать НКР и заключить соответствующий военный договор со Степанакертом, во-вторых, Вооруженные силы Армении и Армию обороны НКР нанести ответный и прицельный дальний удар по объектам энергокоммуникаций, разрабатываемым месторождениям на шельфе Каспия и, естественно, по Нахичевани с целью сокращения линии обороны от 150 км до 8–16 км вдоль границы с Турцией. Ракетно-бомбовые удары армянской армии способны привести к экологической катастрофе на Каспии, большим техническим разрушениям трубопроводных артерий и нефтепромыслов Азербайджана.

В случае войны нефтяные и газовые промыслы, нефте- и газопроводы Азербайджана могут превратиться в гигантские костры. Это может означать потерю в считаные часы крупными западными нефтегазовыми компаниями, а точнее американобританским энергетическим комплек сом, по некоторым оценкам эспертов, от 14 до 16 млрд долл. США, вложенных в нефтегазовую инфраструктуру Азербайджана, надежды на каспийскую нефть по новым коммуникаци ям в течение 5–7 лет и хаос для властей Азербайджана.

Удар по Нахичевани способен повлечь вступление в войну против Армении Турции, которая имеет определенные международно-правовые обязательства о гарантии нахичеванской автономии в составе Азербайджа на согласно Карсскому договору 1921  г. Если предположить, что ныне действует секретный азербайджано-турецкий договор, заключенный в 1996 г., который предусматривает участие турецкой армии на стороне Азербайджана в случае войны, то вступление натовской Турции в войну может стать реальностью.

Вместе с тем, оккупация чрезвычайно важной в стратеги ческом отношении Нахичевани войсками Турции – страны – члена НАТО – способна вызвать ответную реакцию Ирана. Тегеран, игнорируя идеи исламской со лидарности, в течение послед них лет оказывал экономическую и политическую поддержку Армении. Это может объясняться и тем, что Иран крайне обеспокоен периодическими антииранскими заявлениями представителей радикальной оппозиции и властей соседнего Азербайджана по вопросу Персидского Азербайджана. В то же время Тегеран оказался удовлетворенным установлением армянской стороной контроля над Физулинским, Кубатлинским и Джебраильским районами Азербайджана, примыкающими к северным границам ИРИ, поскольку расширение армянского буфера снижает риски безопасности Ирана от прозападного и протурецкого Азербайджана.

Трудно предсказать, каким может оказаться ответ Ирана в случае начала крупномасштабного военного конфликта: прямое участие в войне, удар с воздуха по азербайджанским нефтепромыслам на Каспии, развязывание вооруженного конфликта в талышском регионе или комбинация всех трех вариантов. Ясно одно, что войны на два фронта Азербайджан не вынесет.

Расширение военного конфликта между Арменией и Турцией не может оставить безучастными и Россию вместе с ОДКБ, с которыми Армения имеет соответствующие договоренности о военной помощи. Тем более по инициативе России в рамках ОДКБ в 2009 г. принято решение о создании коллективных сил оперативного реагирования и их использовании в случае военных коллизий и угроз интересам стран – участниц организации. В Анкаре помнят о позиции военного ведомства России в 1992–1994 гг., когда Азербайджан нес сокрушительные поражения от армянской армии, теряя один район за другим. Всякие попытки турецкой стороны развязать военно-политическую провокацию против Армении тогда наталкивались на твердую позицию России, ее Генерального штаба и МИД.

Очередная армяно-азербайджанская война, вызванная давлением России по выводу армянских войск с занятых территорий, получит негативный резонанс не только в Армении и Карабахе, но и во всем армянском мире, что может серьезно подорвать авторитет и дружественный по отношению к Армении имидж России на внешней арене. Массовая негативная реакция мирового армянства на действия Москвы способна нанести непоправимый удар миротворческой позиции России и сложить образ современной российской политики на Кавказе, как продолжательницы преступной антироссийской кавказской политики Троцкого и Сталина в 1918–1920-х гг.

Следует также отметить, что урегулирование карабахского вопроса не может быть форсировано с участием лишь одного посредника (например, России) и с исключением мнения других (США и Франции). В то же время мощный лоббистский потенциал армянской диаспоры в названных странах Запада, а также заинтересованность и Вашингтона, и Парижа в Армении как в региональном партнере на Кавказе вряд ли дают основание полагать, что Запад согласится на блицкриг Азербайджана.

Увеличение военных расходов Азербайджана не является показателем военного превосходства азербайджанской армии как по качеству вооружения (особенно по линии ПВО), так и по формату подготовки офицерского корпуса, воинской дисциплине, боевому духу, логистике, организации управления войсками и разведкой. Азербайджан, развязав войну против Карабаха, может не получить ожидаемых результатов на исходе этой войны.

Серьезным недостатком миротворческой миссии в рамках Минской группы ОБСЕ по Нагорному Карабаху является нежелание признавать Степанакерт субъектом переговорного процесса. Политическая неуклюжесть данного подхода заключается еще и в том, что карабахскую сторону представляет Армения, но Ереван не претендует на Карабах. В то же время без Карабаха переговоры теряют возможность получить международно-правовое оформление и последующую реализацию договоренностей.

За прошедшие 15 лет в Нагорном Карабахе произошли кардинальные перемены на пути становления и развития независимого демократического и правового государства. Несмотря на перманентную транспортно-экономическую блокаду со стороны Азербайджана, мирная жизнь здесь нашла свое русло. Карабахцы добиваются новых побед на ниве экономического возрождения, строительства основ демократии, укрепления обороны и безопасности молодой республики. За эти годы в НКР путем демократических выборов сменились три администрации (Роберт Кочарян, Аркадий Гукасян и Бако Саакян), налажена деятельность всех ветвей власти (законодательной, исполнительной и судебной), реализовываются стратегические экономические и социальные проекты во взаимосвязи с внешним миром (прежде всего с опорой на инвестиционные ресурсы армянской диаспоры). Все эти годы власти и общество Нагорного Карабаха проводили согласованную деятельность по укреплению Армии обороны НКР, которая выступает подлинным детищем народа и служит интересам всего армянского народа, защищая свободу и независимость Арцаха.

Новые выборы в Арцахе летом 2007 г. стали свидетельством новых достижений армянской демократии. Президент Бако Саакян оказался наиболее достойной кандидатурой, который без всякой саморекламы с первых дней своего правления настроился на работу по укреплению государственности, развитию гражданских институтов, повышению благосостояния населения, решению стратегически важных задач в области демографии, экономики и безопасности. Получив вотум доверия народа Арцаха, Б. Саакян получает поддержку от мирового армянства, что отражается в новых грандиозных проектах возрождения Шуши и в реализации других созидательных программ социально-экономического развития НКР.

Пожалуй, таковы основные завоевания армян Карабаха и мирового армянства в Карабахе за последние 15 лет.

Александр Сваранц, доктор политических наук