Советские правители Армении:

ОТ ГЕВОРГА АЛИХАНЯНА ДО СУРЕНА АРУТЮНЯНА

Предлагаем читателям газетную версию будущей книги Гамлета Мирзояна «Эскизы к биографии. От Геворга Алиханяна до Сурена Арутюняна».

ЭСКИЗ второй

Ованнисян А.Г. (1922–1927)

«Ованнисян Ашот Гарегинович (17.6.1887, Шуши – 30.6.1972, Ереван), историк, партийный и государственный деятель. Академик АН Арм.ССР (1960). Член РСДРП с 1906 г. Окончил реальное училище Шуши. Высшее образование получил в Германии (в университетах Йены, Галле и Мюнхена). В 1913 г. вернулся в Шуши и преподавал в духовной семинарии. В 1918–19 гг. профессор Московского Лазаревского института, одновременно заведовал издательским отделом Комиссариата по армянским делам. В 1920 г. в составе миссии Б.Леграна принимал участие в переговорах с правительством Республики Армения. Стал первым наркомом просвещения Арм.ССР. В 1921–27 гг. первый секретарь ЦК КП (б) Арм. ССР. В 1921–26 гг. читал лекции в Ереванском государственном университете. В последующие годы занимался научной и преподавательской работой (Москва, Ереван). В 1937 г. необоснованно репрессирован, в 1943 г. выпущен из тюрьмы, в 1954 г. реабилитирован. В том же году стал старшим научным сотрудником, а с 1961 г. заведующим отделом новейшей истории в Институте истории АН Арм. ССР.

Лауреат Государственной премии Арм. ССР (1985, посмертно).

«Краткая Армянская энциклопедия» в 4 томах, т.3, стр. 393, Ереван, 1999 г.

«Кто есть кто: армяне», Биографическая энциклопедия в 2 томах, т.1, стр.663, Ереван, 2005 г.

Вношу дополнения в биографическую справку:

Ашот Ованнисян (Оганесян, Иоаннисян, Иоанесян), обучаясь в Германии, изучал философию и экономику, основательно усвоив немецкий, французский языки и латынь. Там же в 1913 г. ему присваивают степень доктора философии за его первое научное исследование «Исраел Ори и армянская освободительная идея», изданное на немецком в Мюнхене.

В 1914–17 гг. вёл занятия в духовной семинарии Геворгян в Эчмиадзине. В 1917 г. в Шуши издавал газету «Нецук» («Опора»). В 1917–18 гг. работал в школьном отделе Комиссариата просвещения Бакинской коммуны. После её падения уехал в Москву. В 1920 г. редактировал газету «Банвори кривы» («Борьба рабочего») в Ростове-на-Дону. В том же 1920–м принимал участие в советизации Армении, угодив в горнило гражданской войны (1921).

В 1928–31 гг. руководил кабинетом истории международных отношений Института Маркса–Энгельса в Москве, в 1931–34 гг.– он уже профессор истории национально-освободительных движений народов Востока в Институте национальностей АН СССР. В 1936–37 гг. – заместитель директора Института истории АН СССР. В 1934–37 гг. заведовал ещё и Московским отделением Государственной академии истории и материальной культуры в ранге действительного члена этой академии.

Автор научных трудов: «Партия Дашнакцутюн и война» (1924), «Кризис наций» (1925), «Наши перспективы и ленинизм» (1926), «По поводу партии Дашнакцутюн» (1929), «Движение тондракийцев в Армении» (1954, на русском), «Фрик в свете исторической критики» (1955), «Налбандян и его время» (т.1–2, 1956), «Очерки истории армянской освободительной мысли» (т.1–2, 1957–59), «Историческое значение писаний Маштоца» (1962).

И пусть заслуженный деятель Армянской ССР Ашот Ованнисян удостоен был орденов Ленина и Трудового Красного Знамени, но непростая судьба его, так или иначе, была забрана временем в наручники дат.


В приводимых мною энциклопедических изданиях неверно указана дата его избрания первым (генеральным) секретарем ЦК КП(б) Армении. Событие это имело место на I съезде коммунистов республики, который проходил с 26 по 29 января 1922 года. В ту пору в КП(б) Армении насчитывалось 6012 членов и кандидатов в члены партии.

В бытность Ашота Ованнисяна первым секретарем прошли три партийных съезда – II, III и IV. А вот среди делегатов V съезда КП(б)А фамилии Ованнисяна не оказалось: в ноябре 1927 года съезд проведут без него.

Ответ на возможное недоумение даёт информация о пленуме ЦК:

«Пленум ЦК КП(б)А 6 июля 1927 г. заслушал доклад тов. А.Овсепяна об организационных задачах.

Пленум вынес решение – удовлетворить просьбу тов. Ашота Ованнисяна об освобождении его от обязанностей генерального секретаря ЦК.

Первым секретарем ЦК Пленум избрал А.А.Овсепяна».

При этом собратья по партии не преминули упрекнуть бывшего генсека в политической незрелости.

Не по этой ли наводке попал он в чёрные «сталинские списки»? Оригиналы «списков» 1937–38 гг., в которых значится 44,5 тысячи имён, ныне хранятся в архиве президента Российской Федерации. Они собраны в 11 томов и сформированы в «дела» в хронологическом порядке – от первого списка (27 февраля 1937 г.) до последнего (29 сентября 1938 г.). В архиве Президента РФ можно найти ещё несколько «списков» такого рода, но уже датированных 1940–1950 годами.

В рассмотрении (читай: подписании) «списков» принимал участие не весь состав Политбюро, а только приближенные к Сталину лица. На «списках» не найти «автографов» М.И. Калинина, А.А. Андреева, В.Я.Чубаря. Наиболее «чуткими» читателями «списков» выказали себя И.В.Сталин и В.М.Молотов. Последний явно вышел в лидеры: им завизировано 372 «списка». Собственноручные резолюции «за» и подписи Сталина сохранились на 357 «списках». Л.М.Каганович подписал 188, К.Е.Ворошилов –185, А.А. Жданов –176, А.И.Микоян – 8, подписей же расстрелянных впоследствии С.В.Косиора обнаружено 5, Н.И.Ежова – 8 (видимо, нарком внутренних дел шёл как секретарь ЦК ВКП (б).

Результаты рассмотренных списков из НКВД попадали прямо в Военную коллегию Верховного суда (ВК ВС), где на основании Закона от 01.12.1934 г. дела разбирали и приговоры выносили уже по заранее заготовленным «вердиктам» членов Политбюро – кому ВМН (высшая мера наказания), кому – ИТЛ (исправительно-трудовой лагерь). Слушания дел длились от 5 до 10 минут, в редких случаях полчаса.

В одном из тех роковых «списков» значится и имя героя моей зарисовки (список от 28.03.1941, АП РФ Ф.3 Оп.24 Д.421, стр.193):

«ИОАНЕСЯН Ашот Гарегинович, армянин, гр-н СССР, бывший член ВКП (б).

До ареста – директор Московского отделения Академии истории и материальной культуры.

Обв. по ст. ст. 59, 19–16, 67 и 68 УК Армянской ССР.

Дело НКВД Армянской ССР.

Будучи секретарём ЦК КП(б) Армении с 1921 по 1927 год, проводил националистическую политику. Защищал дашнаков, эсеров и спецификов, создавая им возможность проводить контр-революционную, подрывную работу во всех отраслях народного хозяйства Армении. Имел ряд встреч с представителями Англии и вёл с ними переговоры об установлении протектората над Арменией в случае войны капиталистических стран с СССР.

В 1927 году установил преступную связь с активными участниками правотроцкистской и националистической организации ЛУКАШИНЫМ и ТЕР-ГАБРИЭЛЯНОМ (осуждены к ВМН), по предложению которых вошел в террористическую группу в Москве.

Давал указания об организации контрреволюционных групп в Армении и о развертывании активной контрреволюционной работы по подготовке отторжения Армении от СССР и созданию дашнакского буржуазного государства.

Изобличается показаниями соучастников организации ТЕР-СИМОНЯНА, ЕГИАЗАРЯНА, ЧУБАРЯ Е.П., ДАШТОЯНА, ЕВАНГУЛОВА, МУГДУСИ, ГУЛОЯНА, АЛЕКСАНДРЯНА, ДОСТАКЯНА, ШАХСУВАРОВА, АКОПЯНА, СААКЯНА, АМБАРЦУМЯНА, ЕСАЯНА, ДЖАЛЛАТЯНА, АМАТУНИ (осуждены к ВМН), ОГАНЕСЯНА (осужден к ИТЛ), ЕРЗНКЯНА (умер), МАРКАРЯНА, ПИРУМОВА, БАГРАМОВА (арестованы) и очной ставкой с ЧУБАРЕМ».

В деле Ованнисяна (Иоанесяна) обращает на себя внимание абзац, в котором его открыто обвиняют в «подготовке отторжения Армении от СССР» с целью «создания дашнакского буржуазного государства».

Абсурд. Всё поставили с ног на голову. Или это не он в 1922–23 годах инициировал акцию по разложению и полной ликвидации партии Дашнакцутюн в Советской Армении?!



Но и у этих событий есть предыстория.

1 августа 1922 года ЦК КП(б)А в связи с убийством одного из кровавых палачей армян Джемаль-паши в Тифлисе заслушал доклад председателя ЧК Армении Шаварша Амирханяна и вынес решение: разрешить ЧК производить выборочные аресты среди дашнаков. Первый секретарь Ованнисян заостряет внимание Амирханяна на этом особой важности деле. Но вездесущему ЧК так и не удалось выйти на след народных мстителей, исполнителей приговора над Джемалем.

Однако вернемся к декабрю 1921 года.

С 3-го по 13-е в Рабочем клубе Еревана проходил показательный суд над… партией дашнаков. На скамье подсудимых сидела партия Дашнакцутюн… в лице некоего Якубяна, бывшего школьного учителя.

Фарс был обставлен по всем правилам судопроизводства. Был председатель суда, четыре его заседателя (один из них С.Мартикян) и три общественных обвинителя. Сторону защиты представляли нарком военных дел Армении Авис Нуриджанян и Ашот Ованнисян, нарком просвещения.

На вопрос председателя суда Драстамата Тер-Симоняна – признает ли себя подсудимый виновным, тот ответил: нет! Сторона обвинения потребовала от суда признать партию Дашнакцутюн авантюристской, преступной и предложила приговорить её к высшей мере наказания.

Защита в лице Ашота Ованнисяна сформировала свою позицию более чем лаконично: «Деятельность партии Дашнакцутюн на сегодня следует понимать как достояние армянской истории. Она, эта деятельность, должна предстать перед иным судом, куда более беспощадным, нежели этот. Перед судом истории».

Примечательно, что после громкого этого «процесса» начался отток дашнаков из своей партии.

Из бурной биографии партийного долгожителя Ашота Ованнисяна я выбрал страницы, повествующие о его прямом участии в развале дашнакства как такового.

Бог весть откуда откопал он Николая Крменанца. Вытащил его из Баку, куда тот попал прямиком из Тавриза, где с Гарегином Нжде они скрывались от мести большевиков. Крменанцу была уготована роль человека, который, по его личному признанию, призван был в Армении уложить в гроб партию Дашнакцутюн, «могильщика трудового армянского народа».

Из поручения ЦК «тов. Аваляну» (14.VIII.1923 г.):

«Всенепременно свяжите тов. Крменанца напрямую с дашнаками, с их деятельностью. Он имеет конкретные указания ЦК по расформированию дашнакских структур. Тов. Крменанц, как бывший дашнак, должен в этом деле стать застрельщиком».

И вот уже 7 сентября Крменанц, уроженец зангезурского села Брнакот, отчитывается перед руководством Компартии в том, что ему «удалось от имени ЦК Зангезурского отделения дашнаков бросить клич – к полной ликвидации партии, а также призвать рядовых дашнаков уезда последовать этому примеру».

Полный текст «Призыва» зангезурских дашнаков был перепечатан с листка в центральном органе армянских коммунистов – газете «Хорурдаин Айастан» («Советская Армения») в номере от 16 сентября. Стояла под «Призывом» и подпись Александра Бакунца, будущего классика армянской литературы Акселя Бакунца, автора этого страстного «Призыва».

Привожу пару абзацев из него:

«Закордонные дашнаки, ослепшие от электрического света, не желают замечать истинную картину жизни в нашей стране, пытаясь нелепыми слухами исказить её на страницах своей печати: «Страна разорена, наши товарищи гибнут по тюрьмам». Кто и где наблюдал такое?! Ничего такого и в помине нет! Достаточно протереть глаза, и всяк узрит, что страна стала выбираться из разрухи, не говоря уже о том, что любой, кто за прямоту и честность и ратует за интересы народа, не сидит в тюрьме и сидеть не будет.

А в чем суть этой хвостатой лжи?! А в том, что они талдычат, будто «гора Масис уже готова изрыгнуть из жерла вулкана лаву». Ну прямо Людовик ХV: «После нас хоть потоп». Надо же, партия, которая свыше 30 лет вроде бы пеклась о судьбах армянского народа, сегодня спит и грезит о том, чтобы огненная лава обрушилась на его голову.

Не это ли последнее «добропожелание» Дашнакцутюн народу во благо Армении?!»

А теперь о том, где и кем вынашивалась идея этого «Призыва».

Начнём с того, что, завершив учебу в Харькове, во второй половине июля 1923 года возвращается в Горис А.Бакунц. В конце августа туда же прибывают председатель Совнаркома Арм. ССР, секретарь ЦК КП(б)А Саргис Лукашин (Срапионян), предЧК Шаварш Амирханян и первый секретарь Александропольского уездного комитета КП(б) Армении Еремия Бакунц, родич Александра Бакунца.

Именно Еремия Бакунц рекомендует высоким гостям сагитированного им Александра Бакунца на роль «локомотива» по созыву всеармянского съезда бывших дашнаков для полной ликвидации их партии.

Там в первых числах сентября с участием Ереванской делегации и состоялась «тайная вечеря» во имя ликвидации дашнакства.

2 октября, уже по личному указанию Ашота Ованнисяна, создается «Комиссия по расформированию партии Дашнакцутюн», куда входят Шаварш Амирханян, нарком юстиции Арташес Каринян, секретарь ЦК КП(б)А Александр Шахсуварян. Наутро Комиссия на первом же своём заседании утверждает смету расходов на эти цели в сумме 16.020 руб. и 63 коп. в золотых червонцах, предъявив её в Заккрайком.

В ночь на 16 октября Ованнисян принимает у себя А. Бакунца и даёт ему последние наставления. А уже на другой день Комиссия утверждает А. Бакунца председателем новосозданного «Бюро по ликвидации партии Дашнакцутюн». Секретарём назначает Николая Крменанца.

Тактика и стратегия развала партии Дашнакцутюн в Армении была отработана в деталях. И тотчас эмиссары от Комиссии и Бюро кинулись в уезды – склонять рядовых дашнаков к массовому выходу из партии. По стране прокатилась волна «стихийных» сходок. Местные большевистские газеты запестрели «Призывами»-близнецами.

20 ноября 1923 года в просторном зале Ереванского государственного театра, в 6 часов вечера, под председательством Александра Бакунца открывается съезд бывших дашнаков.

От лица четырех с лишним тысяч рядовых дашнаков в зале присутствовало 247 делегатов из уездов: Зангезур, Лори–Памбак, Камарлю, Ахта, Башгарны, Котайк, Нор Баязет, Эчмиадзин, Алекполь, Санаин, Талин, Дилижан, Даралагяз. Допущены были на съезд и выборные из Еревана, Баку и Ирана. На руках у всех был разовый экстренный выпуск газеты «Лрабер» («Вестник»), от первой до последней строчки сочинённый А. Бакунцем. Накануне текст листка был одобрен первым секретарём ЦК КП(б)А.

…Не без волнения пробежал Ашот Ованнисян глазами постановление съезда:

«1. Ликвидировать все организации Армянской революционной партии Дашнакцутюн на всей территории Армении.

2. Утвердить решения уездных и районных конференций о ликвидации местных организаций.

3. Предложить рядовым трудящимся по нашему примеру распустить все дашнакские организации и их руководящие органы в пределах Азербайджана, Грузии и Советских республик, а также за рубежом.

4. Считать недействительными мандаты и поручительства, выданные высшими органами Дашнакцутюн.

5. Запретить руководителям Дашнакцутюн за рубежом делать какие бы то ни было заявления от имени организаций Армении.

6. Направить настоящее решение 2-му Интернационалу, дабы были они приняты к сведению.

7. Поставить здоровые силы нации на службу интересам международной рабоче-крестьянской революции и её боевому штабу – 3-му Интернационалу и быть готовыми под его руководством отстаивать Октябрьскую революцию и завоевания порожденной ею Советской власти от всех контрреволюционных сил и угроз, исходящих что извне, что изнутри».

Какое облегчение!

С прошлым покончено! Раз и навсегда!

Душа Ашота Ованнисяна ликовала. На глаза его навернулись слёзы. Теперь он с чистой совестью ждал реакции Ленина, Троцкого и Зиновьева, которым съезд направил приветственные телеграммы.

Привожу текст одной из них:

«Москва – Троцкому

20 ноября съезд бывших дашнаков Армении на торжественном заседании избрал Вас, руководителя Красной Армии, почётным председателем.

Именно под Вашим руководством Красная Армия разорвала тяжелые цепи контрреволюции и принесла свободу не только народам Советского Союза, но и крестьянам и рабочим Армении.

Да здравствует славная Красная Армия».

Съезд закончил свою работу 23-го в 12 ночи. Его президиум в полном составе во главе с А. Бакунцем отметил это событие заздравной чашей в честь новой жизни.

А за кордоном не дремало зарубежное Бюро партии Дашнакцутюн. На Х съезде, состоявшемся в 1925-м, в пику большевикам был создан «Орган, ответственный за Армению», просуществовавший вплоть до 1933 года. Он выполнял функции Бюро в делах Армении и избирался от подпольных комитетов, действующих в Армении, Тифлисе, Баку, Карабахе и в других пунктах Советского Союза.

О том, что партия Дашнакцутюн в Армении не умерла, свидетельствует её XI съезд, имевший место в марте 1929 года в Париже, на который прибыли четверо представителей из Армении и двое из Карабаха. Работа съезда была настолько засекречена, что ни в одном из архивов лично мне не удалось найти список участников съезда от Армении и Карабаха. Они ускользнули от бдящего ока вездесущего ЧК – ГПУ. А когда на XII съезд в Париж в феврале 1933 года так и не явились посланцы партии из Советской Армении, зарубежное Бюро решило ликвидировать там все до единой партячейки. К тому времени они остались разве что на бумаге.

Требуют комментариев и другие, последовавшие после ликвидационного съезда партии Дашнакцутюн события.

За активный вклад в разложение и развал дашнакских рядов на III съезде КП(б)А в мае 1924 года Еремия Бакунц избирается «идеологическим» секретарем ЦК, а на IV – переизбирается.

Александр Бакунц 29 октября 1924 года в порядке поощрения Ереванским комитетом партии принимается кандидатом в члены КП(б)А «на общих основаниях».

Если с Александром (Акселем) Бакунцем расправится первый секретарь ЦК КП(б)А Аматуни, дав санкцию на его арест в августе 1936-го, а почти через год и на расстрел, то с Еремией Бакунцем не по совести (мягко говоря) обойдется сам Ашот Ованнисян.

Специальная комиссия Центрального комитета и Центральной контрольной комиссии КП(б) Армении в первой половине 1927 года предлагает вывести Е. Бакунца из состава ЦК, сместив с поста секретаря ЦК. Его обвиняют в том, что, будучи единственным большевиком в «Зангезурском Окружном Совете» в году ещё 1919-м, он вместе с дашнаками ратовал «за уничтожение тюркских сёл» края, «хотя эти решения претворялись в жизнь позже, в конце 1919-го и в 1920-м», когда от него это уже не зависело.

В приступе интернационализма товарищи большевики начисто забыли о том, что постоянная угроза армянам Зангезура исходила именно от тюрок, именуемых теперь азербайджанцами.

Решение комиссии скреплено подписями Ш. Амирханяна, Аш. Ованнисяна, А. Мравяна, а также С. Мартикяна и Г. Якубяна, участников приснопамятного показательного «суда» над партией Дашнакцутюн.

В 1929 году Е. Бакунц, лишенный всех постов и должностей, уезжает в Ташкент, где выдвигается в секретари окружного комитета партии. Позже он перебирается в Средневолжский край (преобразованный затем в Куйбышевскую область) и занимает там должности – сперва заместителя председателя рабоче-крестьянской инспекции, а затем и секретаря облисполкома. Здесь-то и достают его «ежовые рукавицы» 37-го.

А куда делся неутомимый Крменанц, зачинщик большой большевистской возни с дашнаками?! Того арестовали в середине лета 1928 года, но уже при другом первом секретаре, Айке Овсепяне, который перед уходом с поста показал свою комиссарскую хватку. И как ни странно, 24 августа того же года президиум ЦК КП(б)А под началом теперь уже Айказа Костаняна постановил: «Освободить из-под ареста Крменанца, учитывая его весомый вклад в расформирование партии Дашнакцутюн». К тому времени беднягу уже успели приговорить к расстрелу за то, что «Крменанц в 1921 г. служил у Нжде начальником контрразведки».

Припомнили!

Главное политическое управление (ГПУ) Армении, приняв во внимание ходатайство ЦК, вместо расстрела ограничивается тремя годами лагерей. Закавказское же ГПУ, вникнув в дело Крменанца, заменяет расстрельный приговор на 10 лет лагерей, да и то по амнистии к 10-й годовщине Октябрьской революции.

На том следы Николая Крменанца и обрываются.

Летом 37-го первый секретарь ЦК КП(б)А Аматуни спецпочтой отправляет на имя Сталина докладную записку. В ней он уведомляет вождя о мерах, которые лично он принял по искоренению «вредителей» в промышленности, сельском хозяйстве, на идеологическом фронте и в работе с кадрами. Аматуни огульно чернит бывших руководителей республики, обвиняя многих, а Саргиса Лукашина, Ашота Ованнисяна и Айка Овсепяна ещё и в «специфизме» и националистическом уклоне. Поносит он и Айказа Костаняна, который, как он уверен, так и не сумел дать отпор «армянскому национализму». Так все они и пошли под пресс режима.

В сентябре того же 37-го сцапали самого Аматуни, автора «идейного» доноса.

А в самом начале 1955 года, в связи с реабилитацией Александра (Акселя) Бакунца, давал показания и Ашот Ованнисян, наставник Александра по Эчмиадзинской семинарии:

«Надо признать, Бакунц горько поплатился за слишком уж рьяную организацию съезда дашнаков. Впоследствии его литературные противники, члены армянской группы РАППа (Российской ассоциации пролетарских писателей), как и подобает типичным догматикам, выставляли Бакунца «дашнаком», пытаясь опорочить его дешевыми нападками – в надежде скинуть мастера слова с уже завоёванных им высот. Скорее всего, этот выпад в его адрес и лег на начальном этапе следствия в основу обвинения. Этот выпад, но ни в коем случае не его поведение во время борьбы с троцкизмом и правыми, и отнюдь не за дух и содержание его выступлений, его протестов против проводимой национальной политики, которую насаждал в Закавказье враг народа Берия, ибо даже это не давало оснований подозревать Бакунца в принадлежности к дашнакам или причастность к ярым националистам.

ЦК КП(б) Армении во главе с Ханджяном доверял Бакунцу полностью. Замечу, что в середине 1930-х, когда по предложению А. И. Микояна была начата работа над воплощением идеи фильма «Зангезур», сюжет которого повествовал о преступных деяниях дашнаков в годы гражданской войны в Армении, кандидатура А.Бакунца, как автора сценария, была бесспорной. Фильм, отснятый по его сценарию, блестяще себя оправдал».

Гамлет Мирзоян