Выбор сделан, дело за результатом

ШАНСЫ НА ПОБЕДУ ПРЕМЬЕР-МИНИСТРА АРМЕНИИ СЕРЖА САРКИСЯНА КРАЙНЕ ВЫСОКИ

19 февраля Армения выберет нового президента вместо исчерпавшего конституционный

На американском политическом сленге наверняка уходящий президент называется «хромой уткой» из-за того, что не может дальше патронировать своих соратников и они вынуждены искать прибежища в других лагерях, что приводит к политической нестабильности – слом одной пирамиды власти и преобразование других даром не проходят, особенно в странах с неустоявшейся политической системой. Достаточно вспомнить Украину времен ухода с поста президента Леонида Кучмы. Единственный способ избежать нестабильности – это объявить преемника с передачей ему своих политических ресурсов. Не всех, естественно, – кое-что не мешает оставить себе на будущее. Именно этот путь был избран и в России, где процесс передачи президентской власти от Путина к Медведеву обещает пройти достаточно мягко, и в Армении, где шансы на победу преемника Кочаряна – нынешнего премьера Сержа Саркисяна – крайне высоки.

Будучи выдвиженцем Республиканской партии, которая, по аналогии с «Единой Россией», занимает нишу политического монстра, имеющего парламентское большинство и обладающего к тому же административным ресурсом, Серж Саркисян мог бы претендовать на безусловную победу. Тем более, что к выдвижению Саркисяна на пост президента присоединилась и «Процветающая Армения» - партийный новодел с короткой историей, тем не менее, благодаря режиму благоприятствования и ресурсам ее создателя олигарха Гагика Царукяна, занявший в парламенте 15 мест.

Однако в октябре 2007-го в процедуру выборов с заведомо определенным исходом была внесена некоторая интрига – в игру вступил первый президент Армении Левон Тер-Петросян. И, несмотря на то, что в избирательных списках числится 9 претендентов на высший пост страны, ЛТП сразу попал в верхнюю треть. Наиболее значимых претендентов, кроме Сержа Саркисяна и Левона Тер-Петросяна, двое – лидер партии «Оринац еркир» («Cтрана законности»), экс-спикер Артур Багдасарян и вице-спикер Ваан Ованнисян, выдвинутый АРФ «Дашнакцутюн». Среди остальных претендентов более или менее известны Вазген Манукян и Арташес Гегамян, на этот раз совершенно не скрывающий своих симпатий к власти. Достаточно сказать, что свою предвыборную программу он опубликовал в провластной газете «Голос Армении». Четыре кандидата будут откровенно бороться за победу – Серж Саркисян, Артур Багдасарян, Левон Тер-Петросян и Ваан Ованнисян. В принципе, всех, кроме Сержа Саркисяна, устроил бы второй тур, который позволил бы им вступить в торги с финалистами гонки. И этот же второй тур совершенно не нужен Сержу Саркисяну, чтобы не осложнять себе президентскую жизнь необходимостью выполнять данные вставшим на его сторону кандидатам в президенты обещания.

Александр Искандарян, политолог, директор Кавказского института СМИ:

– После парламентских выборов можно было сказать, что победившая партия победит и на президентских выборах. Однако выход на политическую арену Левона Тер-Петросяна несколько изменил картину.

– Как кажется, у Тер-Петросяна с властью был заключен некий договор, оградивший его от судебных разбирательств и прочих неприятностей, связанных с периодом его правления. Что заставило его нарушить этот договор?

– По конспирологическим версиям – был договор или нет – ничего сказать не могу. Впрочем, это и не важно. Для меня причины его выдвижения очевидны – он это сделал потому, что счел возможным с какой-то степенью вероятности победить в президентской гонке. Конечно, можно предположить, что он это сделал для того, чтобы подтвердить свое имя в политике или в результате торгов добыть себе сегмент власти. Это нормальный политический процесс, но все-таки мне кажется, что Левон Тер-Петросян выставил свою кандидатуру именно с целью получить президентский пост. 5 лет назад он полагал, что перспектив у него нет, а теперь полагает, что есть. И игра резко изменилась. Появился человек, который собирается бороться на другом, неудобном для власти поле. Понятно, что овладеть административным ресурсом, «перекупая» местные власти более выгодными условиями, он не может – не те ресурсы. И потому его борьба – это борьба в публичной сфере – речами, идеологемами и т.д. То, что хорошо удается ему и гораздо хуже – Сержу Саркисяну. Он менеджер, организатор, но в публичной политике явно уступает оратору Тер-Петросяну. Т.е. в процедуре выборов проявилась публичность, которой могло не быть или, по крайней мере, она бы проявилась не в таких дозах. И самое главное – появился историзм, когда борьба превращается в споры по оценке того пути, который Армения прошла за годы независимости. В борьбе появилась интрига, стало больше неопределенности и потому - интереса. Не будь всего этого, я бы точно знал, что, как и с каким результатом все произойдет. А теперь – не знаю.

– Левон Тер-Петросян, как это следует из его выступлений, не очень склонен извиняться за прошлые ошибки. Единственную ошибку, которую он признает – это то, что привел Роберта Кочаряна в Армению. Но даже если это и было ошибкой, которую он берется исправить, нет никакой гарантии, что он не наделает других. Из его же окружения люди время от времени выстреливают конструкциями, пахнущими нафталином. Иногда кажется, что для них на дворе конец 80-х. То ли он предпочитает товарищескую, а не политическую основу отношений, то ли просто некем заменить тех, кто рядом.

– Со времени его президентства минуло 10 лет, и с ресурсами, причем не только финансовыми, у Тер-Петросяна дела обстоят не лучшим образом. Любой переход власти – это организация, это экспертная база и поддерживающая тебя политическая сила. Политическая сила – Армянское общенациональное движение (АОД) – довольно слаба. У нее, в отличие от РПА, представляющей собой типичную партию власти – чиновников и аффилированного с ним бизнеса, – сторонники, так сказать, настоящие, поскольку от пребывания в этой партии они особых дивидендов не имеют. Но людей этих мало, и они не пользуются даже широкой известностью. Совершенно ясно, что в борьбу вступила не политическая сила, а сам Левон Тер-Петросян. Это крупная фигура, но один он не в состоянии делать все. Его должна подпирать структура, которая занимается всеми выборными делами, задействуя всяческие ресурсы и имея при этом разветвленную сеть. Возникает совершенно естественный вопрос: на что же он может рассчитывать? Ответ простой: на ту технологию, которая была задействована в 1988-м. Когда важно было начать, а ресурсы стали появляться как бы сами собой. Тогда они нарастали как снежный ком, и этот ком в свое время проломил советские барьеры, превосходящие нынешние по мощи и возможностям. Однако время изменилось. Идея тогда была национальной. И люди тогда требовали не повышения зарплат, не свободы выбора, не рабочих мест, а защиты Карабаха. Сегодня эта идея уже не так актуальна – Карабах живет и развивается. И потому сегодня АОД выдвигает новые, социальные лозунги: государство построено неправильно, оно коррумпировано, и мы приходим для того, чтобы это изменить, после чего всем станет хорошо. Достаточно ли этой идеи для победы? Мне все-таки кажется, что сил у ЛТП явно недостаточно.

– Во времена развала СССР страна была близка к экономическому коллапсу. Сегодня экономически мы выглядим, может быть, не лучше, но коллапсом не пахнет. И вообще, изменилось многое. Не кажется ли Вам, что Левон Тер-Петросян пытается одним и тем же ключом открывать разные двери?

– Ну, по крайней мере этим ключом он пользоваться умеет. Мне тоже кажется, что ключ этот недостаточно подходит для этой двери, но давайте посмотрим. Может, будет извлечен и другой ключ, может, фомка или лом.

– Лом – это что? Революция?

– Революция в том смысле, чтобы брать президентский или иные дворцы штурмом – нет. Тер-Петросян говорит, что он этого не хочет, и серьезных оснований для этого я пока не вижу. Но несомненно одно – идеологема, которая за Сержем Саркисяном – эволюционна. Есть государство, путь, которым мы идем, у нас есть успехи и, конечно же, ошибки. Решая проблемы, исправляя ошибки, мы будем развивать государство так, как мы делали это до сих пор. Идеологема ЛТП – революционна. Мы говорим не о методах –Тер-Петросян хочет прийти к власти законным путем, но, получив ее, он собирается сделать революцию. Например, заменить элиты. Здесь достаточно сменить 1% чиновничества - этого достаточно, чтобы перенаправить потоки. Понятно, что хозяев бань он трогать не станет. И потому он должен говорить, что успехов либо нет, либо они ложные и мы приближаемся к пропасти, и если упадем в нее, ничего не будет иметь значения. И потому нужно срочно сворачивать с этого пути, идти туда, где пропастей нет. Это, на самом деле, идеологема революции. Потребность в революционных изменениях, если она и есть, никак не означает, что, став президентом, Левон Тер-Петросян начнет революционные свершения. Поскольку Серж Саркисян ставит на людей, которые за стабильность и продолжение, он просто должен поставить на тех, у кого потребность в изменениях очень велика. Посмотрим, кого в Армении больше. Тем более, что избирательная кампания пока не началась и провинциальный избиратель к процессу пока не подключен.

– В Армении пока торжествует «партийный» принцип голосования. Там, где местная власть представлена республиканцами – представители других партий могут в большинстве случаев отдыхать. Частые поездки Саркисяна по городам и весям сегодня означают, что у него заключаются договоры в провинции, которые обеспечат ему успех на выборах. У него 200 заявок на интервью, но ему не до этого. То есть газетный пиар для него существенно менее актуален, чем административный ресурс. И это – общее место для стран типа нашей. У Тер-Петросяна этого ресурса нет. Как он будет его восполнять?

– Он об этом сказал примерно следующее: когда поддержка Тер-Петросяна массами станет настолько серьезной, что это станет очевидно всем, то местная власть перестанет быть частью сегодняшней избирательной машины, опасаясь за свое будущее. Разговоры о том, что он не тронет 95% чиновничества – это посыл именно к этой публике. В любой революции наступает момент, когда даже личная охрана перестает выполнять приказы. Ставка, как кажется, сделана на это. Не перекупать местную власть, а, фактически, демонтировать избирательную машину. Сделать это за месяц, имея его ресурсы – чрезвычайно трудно. Может, у него есть еще какая-то технология, которую он вытащит, как фокусник из цилиндра, и эта технология сработает. Союзы с оппозиционными силами, которые он заключает, по силе явно недостаточны для обеспечения победы.

– Понятно, что по определенным параметрам Серж Саркисян уступает Тер-Петросяну. А в чем превосходит?

– За властью экономический рост. Он начался еще при Тер-Петросяне, но годы его правления запомнились именно экономическими и энергетическими лишениями. За властью административный ресурс и информированность. Одно можно сказать точно – у нас уже определенным образом состоялись политические институты. Представить себе, что некто, которому удалось собрать на III участке или в Бангладеш (неофициальные названия районов Еревана) 200 или 2000 сторонников, станет серьезной политической силой, сегодня невозможно. А лет 15 назад - вполне.

– Понятно, что со времени парламентских выборов электорат не сильно изменился. Речь о другом. Практически во всех программах кандидатов есть слова о том, что Армения должна построить экономику знаний. Как по-Вашему, способен ли народ на следующих выборах оформить это в виде электорального заказа?

– Вообще-то в этом смысле Армения – любопытная страна. Мы по экономике достаточно близки с Сенегалом – там достаточно развито сельское хозяйство, первичная переработка, туризм, большая часть населения сосредоточена в столице и т.д. Но урбанизация, грамотность, образование, репродуктивное поведение женщин – все по-другому. Сенегалец рад тому, что имеет, и думает о том, как передать это детям. У армянина в голове несколько иные конструкции – там и работа, и высшее образование для детей, и развитые коммуникации, и социальная сфера. Даже неграмотный папаша при возможности устроит сына в вуз. Так вот, по экономическому развитию мы – Сенегал, по социальной структуре – Швеция. Это и хорошо, и плохо. Сенегал стабилен, в Армении же люди лезут из кожи, чтобы осуществить свои чаяния. Конечно, хочется и передовых технологий, и образования, и гордиться научными светилами, но для серьезной науки нужно какое-то экономическое развитие. Так что запрос на развитие науки и образования есть, но заказ еще не сформировался.

Другие специалисты, в частности, известный своими точными социологическими прогнозами Аарон Адибекян сюрпризов от выборов не ждет – у него уже все посчитано. Несмотря на то, что и он считает основным событием выборов появление нового игрока.

Выборы у нас проходят в очень неудобное время, зимой, а главный козырь оппозиции, у которой затруднен доступ к СМИ, особенно телевидению, – это митинги. А в морозы долго народу на площадях не выстоять. Левон Тер-Петросян фактически расколол оппозицию – если она имела шансы объединиться, то теперь она разделилась в отношении к нему на тех, кто «за», и тех, кто не будет с ним сотрудничать ни в коем случае – он в свое время сумел их обидеть. Это, например, Вазген Манукян, который не сумел отстоять свою победу на президентских выборах 96-го года, и те оппозиционеры, которые подверглись репрессиям со стороны Тер-Петросяна и его окружения. Теперь протестный электорат больше тяготеет, по нашим опросам, к Артуру Багдасаряну. Он молод, в скандалах не замечен, интеллектуален и хорошо смотрится.

Еще одна особенность этих выборов – в том, что оппозиционер с высоким рейтингом – Раффи Ованнисян – к выборам не допущен из-за проблем с длительностью армянского гражданства, его голоса станут предметом торга и, скорее всего, отойдут Артуру Багдасаряну.

И, наконец, третья особенность – непонятная позиция «Дашнакцутюн». Они пытались быть и провластными, и оппозиционными одновременно. Судя по опросам, эта тактика оказалась не совсем верной. Желая быть и там, и здесь, они пока оказались ни там, ни здесь. Из-за раскола оппозиции получилось, что реальные выборщики, которые хотят стабильности и как-то адаптировались к режиму и экономической ситуации, может, и не желая, но тем не менее, как за наименьшее из зол, отдадут голоса Сержу Саркисяну. В совокупности электорат Сержа Саркисяна из тех, кто придет на выборы, составляет на 12 декабря прошлого года 65%, Артура Багдасаряна – 10%, Левона Тер-Петросяна – 8%.

– Теперь о роли и значении административного ресурса.

– Этот ресурс очень значителен. У крестьян много проблем – семена, солярка, ирригация, плата за воду, возможное списание долгов и т.д., и тут с возможностями власти никто не сравнится. Поэтому в Ереване протестный электорат превосходит провластный, в провинции - наоборот. Но, как показывает опыт, власть тоже может ошибаться. Когда она пытается давить и шантажировать избирателя, а не привлекать, то ничего хорошего из этого не получится.

Нынешняя власть предпочитает использовать организационный ресурс, когда голоса не выбивают, а организуют. На этих выборах из 800 парламентских штабов 400 остались на президентские выборы, и работают они с людьми. Власть поняла, что вечно пользоваться административным ресурсом так, как она им пользовалась, обязывая работать на провластного кандидата муниципальную власть – нельзя, особенно под контролем европейских структур, и она избрала более тонкие методы. В руках правительства остаются и возможности верных ходов перед выборами. В частности, повышение пенсий на 60% . Ее все равно не хватает на жизнь, но шаг, тем не менее, значительный. В итоге деятельность премьера положительно оценивают более 60% опрошенных при 25% недовольных, с положительной динамикой. Его обещания сравнимы с оппозиционными, но выглядят гораздо более весомо.

– То есть всё? Можно поздравить Сержа Саркисяна с избранием на президентский пост?

– В общем-то да. Воспрепятствовать этому могут уж какие-то совершенно неожиданные события. Сверхкрупные разоблачения или Божий промысел. Хотя и тут не все однозначно – за оставшееся время трудно что-либо изменить в сознании общества – на проникновение информации в сознание и изменение поведенческих стереотипов необходимо время, которого чем дальше – тем меньше. Выборы пройдут одним туром – второго не будет.

– Как Вы считаете, может ли Роберт Кочарян, повторяя российский сценарий, стать премьером?

– Мне кажется, что вероятность этого довольна мала.

Арен Вардапетян